Обзор СМИ
Молчание угля. Во что вкладываются топ-менеджеры «Сибантрацита»
29.01.2020
Группа «Сибантрацит» рассчитывает успешно реализовать проекты по освоению крупного месторождения угля в Амурской области и пробить новый туннель на БАМе. Но у ее руководителей есть активы, чья деятельность вызывает вопросы и у официальных органов, и не только у них. Подробности – в материале «ФедералПресс».
Природу надо беречь
На 6 февраля в арбитражном суде Московской области запланировано заседание, посвященное иску Енисейского межрегионального управления Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) к Арктической горной компании (АГК).
Согласно материалам дела, управление намерено взыскать с АГК 536,873 млн рублей за вред, причиненный окружающей среде. Как, когда и где АГК нанесла его природе, в определении суда не говорится ни слова.
Однако в октябре 2018 года в тот же суд управление Росприроднадзора по Красноярскому краю и Тыве подало иск к АГК и разрезу «Лемберовский» о взыскании 146,803 млн рублей – и тоже за вред окружающей среде, при строительстве автомобильной дороги и подъездных путей, территориально относящихся к охранной зоне Большого арктического заповедника.
Арбитражный суд Московской области в удовлетворении иска отказал, поэтому управление подало жалобу в 10-й арбитражный апелляционный суд, оставивший решение нижестоящей инстанции без изменений.
В том, что два управления Росприроднадзора последовательно направляли иски против АГК, вроде бы нет ничего особенного, если бы не одно «но»: владельцем 50 % уставного капитала АГК является Александр Исаев, член совета директоров группы «Сибантрацит», чьим ключевым акционером считается Дмитрий Босов.
И ему же принадлежит аналогичная доля в уставном капитале компании «ВостокУголь». Еще 50 % находятся у Дмитрия Босова.
Копали по-тихому
Противоборство Росприроднадзора с АГК тянется довольно долго. Судя по судебным материалам, в сентябре 2016 года деятельность АГК проверялась прокуратурой и департаментом Росприроднадзора по Сибирскому федеральному округу. Была выявлена самовольная добыча угля на реке Малая Лемберова на Таймыре при отсутствии необходимой проектной документации.
В апреле 2017 года департамент Росприроднадзора по СФО направил АГК требование возместить ущерб недрам в размере 2,085 млрд рублей.
В АГК с ним не согласились и подали иск в арбитражный суд Новосибирской области, попросив признать его незаконным. В ходе разбирательства представители АГК утверждали, что проектная документация имелась и была оформлена должным образом, самовольная добыча угля не велась, никакого вреда недрам причинено не было.
Суд, рассмотрев все обстоятельства дела, иск АГК удовлетворил. Правда, тяжба не закончилась. Департамент подал жалобу в 7-й арбитражный апелляционный суд, отменивший решение арбитражного суда Новосибирской области. Тем не менее потом в обоих судах велись разбирательства между природоохранным ведомством и АГК по поводу возмещения судебных расходов.
То ли полностью, то ли поменьше
Описывать все перипетии судебных дел нет смысла; важно, что перечисленные дела так или иначе связаны с работой АГК на Таймыре. Интересно другое – как долго продлится упомянутый в самом начале статьи процесс и чем он может закончиться. Отраслевые эксперты расходятся во мнениях относительно его вероятных итогов.
«Думаю, что сумму иска существенно уменьшат, поскольку расчет цены, скорее всего, завышен, тем не менее вынесение решения в пользу штрафа я не исключаю», – прогнозирует Максим Худалов, старший директор АКРА.
«Наиболее вероятный вариант развития событий заключается в том, что процесс затянется на длительное время, так как компания ранее уже неоднократно заявляла свое несогласие с предъявленными ей обвинениями. Скорее всего, предстоит множество различных экспертиз с целью установить и сам ущерб, если он имеет место, и его размер. АГК будет стремиться максимально снизить сумму претензий, а может, даже полностью их снять. А регулятор будет доказывать свою правоту и постарается взыскать с компании всю означенную сумму, может, даже больше», – оценивает ситуацию Дмитрий Баранов, ведущий эксперт компании «Финам Менеджмент».
Он допускает различные сценарии. АГК могут признать виновной и обязать возместить ущерб. Не исключено и заключение мирового соглашения, если стороны сумеют договориться о компромиссе.
Выплата штрафа в полном объеме может подорвать финансовое состояние АГК. В 2018 году она получила 2,847 млн рублей чистой прибыли (данных за 2019 год нет) и изыскать 536,873 млн рублей, требуемых Росприроднадзором, вряд ли сможет.
Диверсификация в руду?
Кстати, в системе Seldon.Basis были выявлены активы Дмитрия Босова и Александра Исаева, крайне закрытые в информационном плане. Например, Александр Исаев является учредителем Арктической горно-рудной компании (АГРК). Его же партнером помимо Дмитрия Босова выступает Андрей Бокарев, председатель совета директоров Трансмашхолдинга (производит грузовые и пассажирские вагоны, электровозы и тепловозы, трамваи).
Основной вид деятельности АГРК – добыча руд цветных металлов. У нее, как и у АГК, один и тот же генеральный директор – Вадим Бугаев. Офисы АГРК и АГК имеют общий адрес: Московская область, Одинцовский район, село Усово, строение 100, блок Б. Разница только в этажах и номерах комнат, в которых они зарегистрированы.
С помощью Seldon.Basis удалось установить наличие еще двух любопытных активов – Северной и Полярной горно-рудных компаний. Первая должна заниматься добычей медной руды, вторая – свинцово-цинковой.
Несложно догадаться, что у них обоих генеральным директором трудится Вадим Бугаев, адрес у них совпадает с местом нахождения АГК и АГРК. Их учредители – Дмитрий Босов и Александр Исаев.
Загадочная тройка
По поводу всех трех горнорудных компаний (Арктической, Северной и Полярной) отраслевые эксперты высказывают противоречивые мнения.
«В ходе геолого-разведочных работ на уголь, вполне вероятно, выявлены рудные залежи, поэтому создание отдельных компаний для их разработки в будущем может быть разумной стратегией. Кроме того, иметь несколько компаний всегда полезно при участии в конкурсах на разработку месторождений, это повышает шансы на победу в них», – считает Максим Худалов.
«Компании могут быть созданы на перспективу, и то, что у них пока нет лицензий на добычу, не должно смущать; значит, пока не было интересных месторождений, в разработке которых они хотели бы участвовать. Возможно, что такие месторождения выставят на торги позднее и компании вступят в борьбу за них», – отметил Дмитрий Баранов.
Между тем персонал трех вышеупомянутых компаний состоит из одного человека в каждой. Их попутным видом деятельности в Seldon.Basis названа добыча угля. Все на протяжении нескольких лет несли убытки. Из них в стадии ликвидации почему-то находится именно АГРК.
1,5 миллиарда под ногами
Изучая бизнес Дмитрия Босова, невольно обращаешь внимание на то, что он старается параллельно реализовать несколько сложных и дорогостоящих проектов. Среди них – Сугодинско-Огоджинское месторождение в Амурской области. Его ресурсы равны 1,5 млрд тонн угля.
Как указано на сайте «Сибантрацита», добыча угля на нем должна была начаться в 2019 году и нарастать высокими темпами, достигнув спустя три года уровня 12 млн тонн. За окном у нас 2020 год, и никаких пресс-релизов о старте разработки Сугодинско-Огоджинского месторождения «Сибантрацит» не публиковал.
«Перспективы для освоения Сугодинско-Огоджинского месторождения, несомненно, есть. Это можно объяснить его благоприятным расположением вблизи основных рынков сбыта, высоким качеством углей. То, что пока нет информации о старте на нем добычи, не означает, что она не ведется. Возможно, идет подготовительная работа для полноценной эксплуатации месторождения», – говорит Дмитрий Баранов.
«Сейчас не лучшее время начинать добычу на новом месторождении. Думаю, что ее запуск отложат на пару лет, до нормализации ситуации на рынке энергетического угля», – осторожничает Максим Худалов.
Масштабная стройка
Однако «Сибантрацит» в связке с аффилированной с его акционерами компанией «ВостокУголь» взялся еще за прокладку второго Северомуйского тоннеля, призванного помочь увеличить объемы перевозок грузов по Байкало-Амурской магистрали с 16 до 100 млн тонн в год (в том числе и угля «Сибантрацита»). Его прокладка может занять пять лет, объем инвестиций оценивается в 60 млрд рублей (без НДС).
Но профинансировать в одиночку подобный трудный проект «Сибантрацит» явно не сможет. «ВостокУголь» ему не помощник, поскольку в 2016–2018 годах генерировал убытки, и не факт, что в дальнейшем дела у него шли получше.
«Проект «Северомуйского тоннеля – 2» – очень масштабная стройка и без привлечения серьезного партнера вряд ли будет реализован силами одной лишь компании. Тем менее его прокладка не за горами, что теоретически может привлечь крупных игроков с государственным участием», – анализирует Максим Худалов.
Видимо, не случайно в ноябре 2019 года фирма «Северомуйский тоннель – 2», учрежденная «Сибантрацитом», предложила правительству России заключить концессионное соглашение. По его условиям «Сибантрацит» предоставит собственные деньги и привлечет заемное финансирование для пробивки тоннеля, после чего передаст его в аренду РЖД сроком на пять лет. За пять лет РЖД должны будут выплатить «Сибантрациту» почти 151 млрд рублей. Когда же действие концессии закончится, туннель передадут в собственность государства.
То есть по сути «Сибантрацит» хочет получить за строительство Северомуйского тоннеля – 2 в 2,5 раза больше, чем вложит в него. Видимо, он хочет подстраховаться от возможных финансовых проблем. Ведь создание порта «Вера» в Приморском крае и освоение Сугодинско-Огоджинского месторождения также требуют немалых средств.
И совсем нельзя сбрасывать со счетов возможность ухудшения финансового состояния «Сибантрацита», скажем, из-за стагнации рынка угля – в условиях надвигающегося глобального экономического кризиса он может не вырасти. Тогда «Сибантрациту» и связанным с ним активам (пускай только через их владельцев и топ-менеджеров) будет не до масштабных проектов и диверсификации бизнеса в сторону добычи руд – исков может быть побольше, и они будут отнюдь не в защиту экологии.
https://fedpress.ru/article/2418826