Что на «кардио мониторе»?

Процессы, происходящие на мировом угольном рынке, создают высочайшую неопределенность для этой отрасли в России


Согласно главному — для РФ — правительственному прогнозу развития энергетики мира и России (подготовлен ФГБУН «Институт энергетических исследований Российской академии наук» и АНО «Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации»), угольная отрасль России, подобно газовой, оказывается в ближайшем будущем крайне зависимой от внешней конъюнктуры.

Основным ограничением дальнейшего роста является именно емкость внешнего рынка и стоимость добычи и транспортировки, а не ограничения по запасам угля или по добывающим мощностям. Стагнация внутреннего спроса на твердое топливо на фоне невысоких темпов роста экономики и сохранения относительно низких цен на газ делают экспорт основным драйвером развития угольной промышленности. Главная проблема российского угля, подрывающая его конкурентоспособность на внешних рынках, — значительная удаленность поставщиков угля от морских портов при большой дальности перевозки по железной дороге.

В 2015 году девальвация рубля резко повысила эффективность и привлекательность экспортных поставок, однако этот эффект, по мнению экспертов, продлится недолго — до 2020–2023 годов. Резкое снижение объемов экспорта в Европу не удастся быстро компенсировать увеличением поставок по азиатскому направлению.

В критическом и даже в вероятном сценариях развития электроэнергетики суммарный экспорт угля в результате заметно сокращается: на 35-39% к 2040 году по сравнению с 2015-м. Только в благоприятном сценарии предполагается достаточно умеренный рост экспорта угля после 2020 года, но все равно к концу периода суммарные объемы экспорта остаются ниже уровня 2015-го.

В соответствии с требованиями внутреннего и внешнего спроса определяются и объемы добычи. В перспективе до 2040 года прогнозируется ее снижение на 17-20% в критическом и вероятном сценариях и практически возврат на уровень 2015 года в благоприятном.

Основным бассейном страны останется наш, Кузнецкий, при росте добычи канско-ачинских, иркутских и дальневосточных углей.

Важной особенностью развития отрасли становится наращивание размеров сортировки и стандартизации энергетических углей, которые обязательны для их поставок на экспорт. При этом возникает проблема использования и/или нейтрализации больших объемов получаемых отходов.

 

Прогноз Международного энергетического агентства, сделанный несколькими годами раньше, подтверждает: к 2040 году доля угля в мировом топливно-энергетическом балансе (ТЭБ) снизится с нынешних 35-40 до 25%. То есть международное агентство исходит из вероятного (не хочется говорить — критичного) сценария, что естественно.

 

По расчетам специалистов при нынешнем уровне добычи запасов угля в России хватит на 500 лет. Тот факт, что в Китае собственные залежи иссякнут через 34, в Индонезии — через 65, а в Индии — через 83 года, в долгосрочной перспективе открывает для российской отрасли огромные возможности в плане добычи и экспорта.

Резервы развития у отрасли есть. Например, ее, представьте себе, экологическая безопасность в ряде случаев. Знаете ли вы, что уголь — единственный груз, который при перевозке морем не страхуется вообще. Даже если судно утонет, окружающая среда не пострадает, уголь — природный сорбент. Он нетоксичен, невзрывоопасен. Минус — пылит при перевалке, но современные технологии позволяют и пыль купировать, и ликвидировать вредные выбросы при сжигании. (Недаром современные угольные ТЭЦ в мире, например «Нойрат» мощностью 4 ГВт в Германии, Северный Рейн-Вестфалия, уже не имеют труб — там полностью утилизируется и пар, и углекислый газ).

Вариант повышения эффективности добывающих предприятий предлагает Георгий Краснянский, президент Некоммерческого партнерства содействия развитию горнодобывающих отраслей промышленности: у каждого разреза возвести мини-ТЭЦ и поставлять на внутренний рынок не вагоны с углем, а готовую электроэнергию.

 

Если рассматривать уголь только с точки зрения энергетического потенциала, его способность конкурировать с другими энергоисточниками опять-таки зависит от парадоксального научного гения. Существует некая уверенность, что мир стоит на пороге энергетических инноваций, которые станут определяющими в развитии не только мировой энергетики, но и в значительной степени всей цивилизации. Очень велик интерес к теме энергетики, очень она востребована сегодня.

Однако ни в одном сценарии энергетического будущего, ни в одной крупной группе технологий потребления или производства энергии пока не предусматривается существенная технологическая революция. Эксперты реально признают возможность новых крупных технологических прорывов на базе технологий, которые уже проходят апробацию в настоящее время. Чаще говорят про нетрадиционное освоение ресурсов нефти и газа, но возможности угля обширны!

Возьмем, элементарно, освоение месторождений «нетрадиционных» углей, например сапромикситовых в Барзасе. Считается, сапромикситы были весьма пригодны для изготовления жидкого моторного топлива в свое время (довоенные исследования в Кузбассе и Санкт-Петербурге). Топливо оказалось дорогим, технология — невыгодной. Но получили ведь Нобелевскую премию авторы гидрогенизационного метода извлечения из угля жидкого топлива Фридрих Бергиус и Карл Бош (Германия) в 1931 году. Есть куда двигаться науке в «нобелевском» направлении.

При всей критике ВУТ — знаем ли мы все возможности углехимии (нано-углехимии). Когда будет сделан шаг к новому открытию? Почему не в угольном направлении? Сегодня аналогичные исследования, судя по публикациям в сборниках, продолжаются.

 

Исследование наноспособностей нашего черного золота дает крайне интересные результаты. В частности, найдена возможность выделения нановолокон из угля и даже обнаружены новые формы волокон — некие «сдвоенные полые трубки». Экспериментально было доказано наличие нановолокон в продуктах переработки углей. Причем для извлечения наноуглерода можно использовать малодефицитные угли.

Считаем: выход нановолокон из кузнецких углей составляет около 1%, но это означает, что из 1 тонны угля можно получить до 10 килограммов нановолокон. При стоимости их до 1 500 долларов за грамм цена продукции, полученной из одной тонны угля, будет составлять до 15 миллионов долларов.

Сегодня отрасль напрямую зависит от экспорта. Главным фактором для мировой торговли углем — в ближайшем времени — будет весьма сложно предсказуемая ситуация с соотношением потребления и собственной добычи угля в Индии и Китае. Ведь одна Индия на 2040 год будет обеспечивать в вероятном сценарии около 65% мирового импорта.

Именно эти две страны способны существенно повлиять на весь мировой угольный баланс как в сторону дефицита, так и в сторону избытка предложения, причем в силу не рыночных факторов, а решений национальной энергетической политики. Это создает высокую неопределенность для всех поставщиков угля на мировые рынки.

В ответ на потребности внутреннего рынка Индия будет прикладывать большие усилия для наращивания производства угля, стремясь по максимуму обеспечить свои потребности собственной добычей. Так, по заявлению Министерства электроэнергетики, ВИЭ, угольной и горнодобывающей промышленности Индии, правительство намерено в 2016–2020 годы привлечь более 15 миллиардов долларов инвестиций в горнодобывающий сектор с целью сокращения импорта твердого топлива. В частности, перед государственной угольной компанией Coal India Ltd. поставлена амбициозная задача увеличить добычу угля — свыше 1 миллиарда тонн в год (!) к 2020-му.

Помимо этого, в стране быстрыми темпами развиваются железнодорожные маршруты для быстрой транспортировки собственного угля из горнодобывающих районов к прибрежным электрогенерирующим станциям. От этой страны можно ждать реальных чудес.

Отрасли, считает, Анатолий Яновский, в принципе необходимо работать над улучшением имиджа. Он решает сегодня все в политике, культуре, искустве, почему бы не в экономике?

Перспективы интересны! Уже хочется заглянуть в будущее, как там поживает уголь…

На основе открытых источников информации подготовил
Леонид АЛЕКСЕЕВ


2024-МАЙНИНГ